Породы она была самой обыкновенной - дворняжкой. Как она у нас оказалась, мы и не знаем. Просто прибежала, да и не захотела уходить. Почувствовала, что её не прогоняют, ласкают, кормят.

Наша семья очень любит животных. Вот потому и собака не захотела уходить. Это был большой вислоухий пёс, ничем не примечательный, коричневой окраски. Он был очень худой, видимо голодал и плохо питался. Мы его не стали прогонять, подкармливали, за год он стал ухоженным, красивым, очень нас полюбил, всегда верно и преданно сторожил загородный дом, несколько раз в день обходил все места. Домашних хозяйственных животных уважал, не трогал. Даже помогал нам коров пасти. Следил, чтобы какая овечка от стада не отбивалась, был большим помощником, но любил и своими делами заняться. Пойти в лес, поохотиться, зайчишку погонять, белочку спугнуть, птицу какую, ведь наполовину он был охотничьим псом.

И вот однажды поутру убежал наш Дружок (именно так мы его звали) в лес и к вечеру не вернулся домой. Не пришёл и всё, сколько мы не ждали. Мы все очень волновались и переживали за него. Мы Дружка очень любили.

Утром он опять не пришёл. День нет, второй нет, мы не знали, что и подумать. Очень переживали и плакали, он нам был дорог. Не было такого случая, чтобы он убегал и не приходил назад, домой. Был очень аккуратным псом. Прошло шесть дней переживаний и волнений. Уже подумывали о самом худшем, отчаивались когда-либо увидеть его снова, но вдруг...

На седьмой день со стороны леса бежит наш Дружок. Мы думали, что кажется, что это обман зрения, мираж. Чем ближе он подбегал, тем волнение наше усиливалось, потому что бежал он как-то странно.

Когда Дружок оказался на расстоянии десяти шагов от нас, мы увидели и ужаснулись: он подбежал к нам, начал повизгивать и радоваться, что вернулся. То, что произошло с ним, повергло нас в шок. Задней лапы нашего любимца не было. Вместо неё мотался окровавленный огрызок. Нам всё стало ясно, когда мы взглянули на его рану, из которой сочилась кровь и гной. Мы поняли, что произошло.

Очевидно, он погнался за какой-нибудь зверушкой, и его придавило деревом или ещё чем-нибудь тяжёлым. Или в капкан попал. Пролежав, таким образом шесть дней, Дружок сообразил, что для того, чтобы спасти жизнь, нужно предпринимать решительные меры. Превозмогая боль, наш пёс отгрыз сам себе лапу. Мы обработали её, забинтовали, лечили, но наш Дружок не переживал, радуясь, что наконец оказался с нами. Постепенно рана затянулась, вылечилась, но он стал бегать на трёх ногах.

Через несколько месяцев он так хорошо наловчился бегать, что будто у него были все четыре. Прожил он у нас долго, до глубокой старости, и даже на охоту продолжал ходить.