Лёгкий ветерок теребил ветви склонившихся ив, играя с бахромой запутанных нитей. Быстрая река несла свои воды, находя путь между столетних деревьев. Ярко-синие небо отражалось в постоянно меняющейся глади.

Я зачерпнула ладонью коричневую воду и огляделась вокруг. Весь некрутой склон с ведущей вверх каменистой тропинкой был усыпан золотыми монетами цветущих одуванчиков, на стебельках которых, казалось, застыли капли солнца.

Почти у самой вершины и внизу виднелись непонятные развалины. Я подошла к ближайшему камню. Вся его грубая поверхность с расщелинами и зазубринами была окутана мягким мхом. Вокруг сновал пушистый шмель, наполняя воздух своим трудолюбивым жужжанием.

Я поднялась выше, обследуя другие известняки. Слева склон как будто обнажил замшелые камни, вспарывая изумрудное зелёное покрывало. Справа же гигантские глыбы наклонились друг к другу, образуя узкую непролазную щель. Что это? Сердце постаревшего склона или развалины старинной усадьбы? Мне ещё предстоит в этом разобраться. А теперь, сделав несколько снимков, я возвращаюсь по нехоженой тропке к реке. Сверху кажется, что она бежит под волшебным куполом в обрамлении наклонившихся ив. Другой берег пестреет заплатками вспаханной земли, кое-где видны садовые клумбы и сгорбленные силуэты почти распустившейся сирени. Ни души. Только слышен щебет майских птиц. От этой чудесной песни, согревающей сердце, расцветает душа.

Полдень. Солнце обжигает землю миллионами раскалённых угольков. Наверное, сейчас нет ничего лучше, чем наслаждаться брызгами прохладной реки. Я прилегла отдохнуть, а труженик-шмель продолжает кружить вокруг заросших камней. Кто знает, может, он найдёт ответ быстрее меня?