Полуденным солнцем залит прозрачный весенний лес. Голубое небо над головой, голубой ковер под ногами, через несколько дней и верхняя, и нижняя голубизна исчезнут: наверху – до осени, внизу – до будущей весны.

В этот час почему-то молчат разноголосые крылатые певцы, и только крошечная пеночка-кузнечик неторопливо ведет свой сбивчивый счет. Слышно, как бегут по пересохшим прошлогодним листьям рабочие муравьи, как с березы падают тяжелые капли пасоки из дятловой подсочки, как гудит желто-пегий шмель, облетая кустики медуницы. Все это – звуки лесной тишины. Без них она была бы немой и тревожной. Поэтому спокойно ушла от гнезда поискать прошлогодних желудей свинья-мать, оставив без присмотра пятерых кабанят. И лежат они смирненько в редком малиннике, в простеньком логове из кое-каких веточек и тонких стеблей малины. Свинья скусила их у самой земли и уложила двумя валиками себе под бока.

Поросята светло-рыжие, полосатые, а малиновые прутья цветом, почти как их шерстка, и если бы не блеск черных глаз, прошел бы я мимо, не заметив прижавшихся друг к другу зверенышей, ростом вдвое меньше кошки каждый. Гнездо им – не защита ни от ветра, ни от дождя, ни от врага. Это не основательная зимняя постройка, в которой и в мороз можно выспаться, не почувствовав под боком холода земли. Валики из прутиков – не более чем ограда, за которую запрещено выходить, пока мать в отлучке. Вот и лежат они, тараща глазенки на всех. Кто проходит, пролетает мимо, а сами как под шапкой-невидимкой. И вера у малышей в эту «шапку» настолько сильна, что дотронься до любого – не вздрогнет…

Мало кто не слышал о вымирании динозавров: сегодня гипотез об их гибели можно насчитать едва ли не столько, сколько известно науке самих видов динозавров. Но мало кто знает, что великие вымирания были и в прошлом – и куда более грандиозные.

Человечество застало одно из таких событий – это было вымирание обширной ледниковой фауны: мамонтов, шерстистых носорогов, огромных, с размахом рогов в три метра, исполинских оленей и многих других видов животных. Произошло это примерно 12 тысяч лет назад. Но еще в V тысячелетии до н. э. чукча или эскимос, случайно заплывший на остров Врангеля, мог увидеть на нем странных шерстистых «носоруких» животных – это были последние, карликовые, мамонты ростом всего до полутора метров. И хотя многие ученые считают, что это «великое вымирание» правильнее всего было бы назвать «великим истреблением» (человеком, разумеется), решающую роль в исчезновении всех этих животных, скорее всего, сыграло совсем другое обстоятельство…

Наш сегодняшний герой из особого семейства морских десятиногих раков, в которое входит около 450 видов.

Удивительная особенность рака-отшельника – его брюшко. Во-первых, оно в отличие от других ракообразных, мягкое и нечленистое. Во-вторых, ассиметричное – загнутое в одну сторону. Естественно, с таким брюшком рак быстро станет добычей рыбы, осьминога, каракатицы или хищного краба. Отшельник вынужден прятать его. Чаще всего он использует пустую раковину морских улиток, которые во множестве лежат на морском дне. Этот «домик», как и его бывший хозяин – брюхоногий моллюск, отшельник все время носит с собой.

Раковина служит защитой не только одного брюшка животного. Она спасает целиком всего хозяина. Отшельники подбирают себе раковины по размерам и прочно в них удерживаются укороченными задними брюшными ногами. При опасности жилец втягивается внутрь, а вход закрывает крупной клешней, словно дверью…

– Привет вам, юные мореплаватели! Свистать всех наверх, мы приближаемся к Острову погибших кораблей, чтобы раскрыть величайшую тайну Саргассового моря. Благодаря нашим неутомимым почемучкам у нас есть четкие координаты… Бинок, веди к штурвалу наших бойскаутов!

– Друзья, если кто не знает курса нашего корабля, то я напомню события прошлого мая. На том заседании, посвященном обитателям подводного царства, мы предложили провести расследование относительно жизни и деятельности угрей и их невероятных личинок. Самое подробное «досье» на угря собрали наши неугомонные сыщики из Санкт-Петербурга. Итак, следствие начинается…

У меня нет любимчиков среди пернатых. Одинаково интересны и мелкие певчие, и крупные хищники, и редкие, охраняемые виды, и вездесущие воробьи да серые вороны. Однако когда рассказываешь о своем увлечении миром пернатых знакомым, они первым делом хотят узнать, какая же птица мне нравится больше других? Специально на такой случай решил выбрать какую-нибудь симпатичную пташку. Больше всего подошла варакушка. Она ведь и поет недурно, составляя песню из множества различающихся колен, пусть не столь безукоризненных, как у соседа соловья, но от этого не менее интересных, и наряд у нее незаурядный, по крайней мере, у самца. Верх птицы классического оливково-бурого цвета, почти как у признанного маэстро, но яркая синяя манишка на груди с белым или красным пятнышком в центре – это уже явная роскошь, из-за которой варакушку трудно с кем-либо спутать…

В пустынях Средней Азии, от Ирана и до Монголии, живут изящные, тонконогие газели – джейраны. К середине прошлого века из-за варварского истребления красивые животные стали большой редкостью в местах своего обитания. Издавна на джейрана охотились ради вкусного мяса, а то и просто забавы ради. Ежегодно гибли десятки тысяч особей, природным популяциям грозило полное уничтожение, и лишь запрет на охоту и организация специальных заказников позволили избежать этого.

Мы расскажем об одном из таких заказников – уникальном экологическом центре «Джейран», расположенном в 30 километрах от Бухары. На охраняемой территории в пять тысяч гектаров не просто живет тысячное стадо диких газелей – отсюда их переселяют туда, где требуется восстановить или увеличить природную популяцию.

Весной в пустыню Кызыл-кум приходит пора цветения: сквозь красноватый песок пробиваются яркие маки и бледно-сиреневые ирисы. В воздухе стоит дурманящий медовый аромат дерева джиды. В это время самки джейранов уединяются, чтобы произвести на свет потомство. Новорожденные джейранчики в первые дни жизни лежат, вытянув шею и прижавшись к земле, и встают лишь несколько раз в день, чтобы покормиться материнским молоком. Песчаная окраска совершенно скрывает очертания детенышей, и обнаружить их можно только... в темноте. Об этом хитром трюке и поведем разговор дальше…

Прогуливаясь по лесу, остановилась перед расцветшим в еловой тени ландышем. Залюбовалась волшебной, лунного цвета стебельком с нежными хрупкими бубенчиками, испытав чувство непохожести ни на что другое. Это, как будто ждешь какого-то чуда, − и вдруг появляется оно, «как русалка среди играющих румяных деревенских красавиц, как призрак среди пирующих пьяных рыцарей, как бледная невеста в фате среди пышущих здоровьем и весельем подруг. И если роза и лилия царствуют в цветочном царстве, как дневное и ночное светила на земле, то ландыш − самый преданный, самый верный и приближенный рыцарь лилии» (В. Солоухин).

Оставим на время эмоции и посмотрим на ландыш глазами ботаника. Оказывается, он, на самом деле, − родственник лилии: они проживают в одном семействе лилейных. И хотя в роде ландышей всего пять видов, все они прекрасны. Самый известный и яркий представитель − ландыш майский − и есть тот трогательный цветок, которым мы восхищаемся весной. На юге можно любоваться и кавказским видом с широко раскрытыми колокольчиками. Очень похож на него маньчжурский, лишь дальневосточный собрат более могуч. На Сахалине отмечен японский. Обособленным видом называют еще ландыш с гор Северной Америки…

– Здравствуйте, дорогие мои ребятки! Вот и май пришел к нам в лес. Зазеленели кроны деревьев, рассыпались по полянам первые цветы. Шмели загудели, натужно разнося пыльцу. От зари до зари не умолкает птичий концерт. Все в природе ожило, радуется приходу тепла.

Речист майский лес. Сколько голосов, сколько песен… И каждая на свой лад, и в каждой свой смысл. О чем поют птицы весной? О родном доме, о теплом солнце. О том, что вот-вот появится в гнезде потомство… Но не только. Каждая пичуга по-своему предсказывает, что ожидает нас в ближайшем будущем: дождь или сильный ветер. А может, только и надо, что не забыть панаму от солнца.

Эх, много сейчас удивительного можно в лесу увидеть. Был бы глаз острый да внимание! Все – в лес! За майскими чудесами!

«Животные на танцполе» – парад животных – искусных танцоров, лихих исполнителей балетных па, настоящей кадрили и вальса…

«Насекомые-музыканты» – о недавней находке в Южной Америке удивительного сверчка, который перед тем, как стрекотать, строит «рупор»…

«О прочности яйца» – о милых «странностях» страусов и о феноменальной прочности страусиных яиц…

«Слон-киноман» – об уникальном слоне из Уганды, приходящим на все киносеансы исключительно о пользе слонов в африканских джунглях…

«Из жизни карликов» – некоторые подробности из жизни карликовых бегемотов, обитающих в заболоченных низменностях Либерии, Кот д’Ивуара, Сьерра-Леоне и Гвинеи...

«Бич японских островов» – почему змею хабу, живущую на японских островах Сакисима, Амасами и некоторых других, по праву называют «бичом божьим»…

Путь на фотоохоту лежал через овраг, где внизу течет небольшой ручеек, зачастую пересыхающий в жаркие летние дни. Заросшие ветлами и крапивой склоны оврага укрыли его от излишнего любопытства, а поздно тающий снег защищает деревья от весенних палов, уничтожающих все живое иногда на огромных территориях. Там, в зарослях, поперек оврага лежит огромная поваленная ветла с обгоревшим у корня стволом.

Кого тут только не было – различные жуки-усачи, короеды выращивали здесь потомство. Черные осы ловили пауков, а грозные шершни добывали материал для многоярусных «бумажных» гнезд. Но вот в один июльский день я не нашел тут обычного оживления. Однако, вспомнив пословицу: «На ловца и зверь бежит», не ушел, а расположился в развилке ветвей в ожидании. И терпение было вознаграждено – мимо прожужжала небольшая пчелка и с ходу нырнула внутрь ствола ветлы. За многие годы он не только высох, но и был усеян многочисленными отверстиями, проделанными различными насекомыми – рогохвостами и жуками-дровосеками. В одно из таких и нырнула моя пчелка. Через пару минут вылетела, а я остался ждать ее возвращения и приготовился к съемке…